alexandropolus

Да,Ксавье де Мармье (1808-1892) - французский писатель, историк литературы, переводчик, журналист, поэт, путешественник, член Французской Академии. А между тем в 1830-1850-х годах Ксавье де Мармье и его сочинения знала вся читающая публика и в Европе, и в России, его имя то и дело мелькало и в переписке литераторов, и на страницах русской периодической печати. К 1842 году - году приезда в Россию - он представал перед современниками в двух ипостасях. Как знаток истории, культуры, литературы Германии. С начала 1830-х годов Мармье , владевший немецким языком, являлся одним из редакторов журнала «Nouvelle Revue Germanique», опубликовал десятки статей о Германии и этюдов о Гете, Шиллере, Гофмане. Второй своей ипостасью - неутомимого путешественника - Мармье особенно будоражил воображение современников. В самом юном возрасте им овладела «охота к перемене мест». изучать русский язык и «для своего времени» знал его «хорошо». Мармье прибыл в Петербург в середине третьей декады мая 1842 года, к моменту выхода из печати «Мертвых душ» Н.В. Гоголя. Мармье , хорошо известный в петербургских литературных кругах, радушно был принят здешними литераторами, с нетерпением ожидавшими выхода из печати нового творения Гоголя и приезда автора в Петербург. Француз познакомился с П. А. Плетневым, П. А. Вяземским, В. Ф. Одоевским, В. А. Соллогубом, К. А. Полевым, Е. П. Ростопчиной, А. О. Смирновой и, наконец, с Гоголем. Встреча произошла на обеде у В. Ф. Одоевского 28 мая 1842 года. Гостями были Мармье , Гоголь, Плетнев. Мы располагаем единственным свидетельством об этой встрече - рассказом о ней Плетнева в письме Гроту от 29 мая: «Вчера в 3-ем часу пополудни явился ко мне Мармье . Я ему обрадовался как родному. Мы с ним долго толковали в моем кабинете. Мы с ним перед обедом отправились с визитами. Были у Балабиных, у Меcтров, наконец, у Одоевского, где и обедали с Гоголем, разговаривавшим с Мармье наискосок, то есть Мармье по-французски, а Гоголь по-итальянски». О чем беседовали эти четверо? Конечно, о только что вышедшей и «расшевелившей весь читающий люд» поэме Гоголя, с которой Мармье ознакомиться вряд ли успел, о сочинениях самого Мармье - вообще о литературе. Но, вероятно, «наискосок» Гоголь и Мармье - писатели, любители дорог, ровесники - говорили и о другом. Например, о путешест¬виях. Гоголь был в Петербурге проездом - он отправлялся за границу, в Италию. И Мармье , этот, по словам Чаадаева, «интересный путешественник», мог делиться своими планами. Быть может, о поездке на Восток. Или в Америку, куда Гоголь одно время собирался. Мармье же переплыл океан, побывал в обеих Америках и в Канаде. Книга его об этом путешествии вышла еще при жизни Гоголя - в 1851 году. У Гоголя, как известно, недолюбливавшего французов, Мармье , однако, мог вызвать симпатию, будучи, по общему мнению, вовсе непохожим на француза. Я. К. Грот писал о нем: «Редкие во французе скромность, откровенность, простодушие и основательность ума». П. А. Плетнев вторит Гроту: «Такой характер очень редок и дорог во французе». К. А. Полевой: «Человек необыкновенно образованный, скромный, трудолюбивый». П. А. Вяземский в письме к С. П. Шевыреву от 10 июня о приезде Мармье в Москву: «Он нам здесь очень понравился любезностью и простодушием своим. Надеюсь, что и вы оцените и полюбите его». И, наконец, «Библиотека для чтения»: « Мармье отличается от своей парижской собратии весьма счастливым расположением ума, который позволяет ему угадать, что есть много, чему француз может поучиться у других народов». Увы, этого француза, «не похожего на француза», Николай Васильевич не удостоил ни единым словом. Вероятно, потому, что не принимал всерьез суждения французов, находя их легковесными, а ценил отзывы немцев. Мнение первых, по его словам, «канет в Лету вместе с объявлениями газетными о пилюлях и о новоизобретенной помаде красить волоса. Но в Германии распространяемые литературные толки долговечней, и потому я бы хотел следовать за всем, что обо мне там ни говорится». Из Петербурга Мармье отправился в Моск¬ву, где встречался с московскими литераторами, в том числе с А. С. Хомяковым, С. П. Шевыревым, И. В. Киреевским, и снова наслушался разговоров о «Мертвых душах» и их авторе. Он также нанес короткий визит П. Я. Чаадаеву. Посетил Троице-Сергиеву лавру, ненадолго вернулся в Петербург и уехал в Париж. Уже в декабре 1842 года Ксавье де Мармье опубликовал первую статью о России. В 1843 году в двух томах вышла его книга о путешествии в Россию, Финляндию и Польшу. Переиздана в 1851 году. Вскоре (1844) появился ее немецкий перевод. В России она была сразу же запрещена: «Русское правительство, - пишет биограф Мармье , - оскорбленное слишком свободными суждениями, запретило распространение книги на всей территории России».